Несколько мобилизованных жителей Пластовского района пришли домой – в краткосрочный отпуск

О трех демаринских парнях газета писала осенью, когда они отправились воевать. Два брата и 21-летний шурин младшего «убежали на свою войнушку», – сказала тогда мама Елена Николаевна.
Сейчас все трое приехали в отпуск. Беседуем с младшим братом, его позывной – Птица.

Простое решение

– Как вы приняли решение идти на спецоперацию?
– В принципе, решение-то простое было, легкое. Мы с братом заранее договорились: если одного мобилизуют, второй доб-ровольно идет. Брат пошел в военкомат восстанавливать военник, ему вручили повестку. Ну раз такое дело, я сам пошел за повесткой. Приезжаем 31 октября, как было назначено, говорят: мобилизованные едут по домам, добровольцам явиться пятого числа.
И получилось наоборот: уже старший написал заявление, что идет добровольно. Шурин, недавно отслуживший по контракту, пошел вслед за старшими. Попали все в мотострелковый полк, служат в гранатометном взводе. Первая линия, передний край. Сейчас дислоцируются под Кременной.

На войне как на войне

– На войне как на войне, – продолжает рассказ Птица. – Как на той, Великой Отечественной…Только снаряды помощнее, артиллерия бьет подальше, квадрокоптеры летают… Гранатомет автоматический – стреляем на 1700 метров, в ленте 29 осколочных гранат. Специальность у меня, как и позывной Птица, – еще с действительной службы.
Срочную службу Птица проходил в Южной Осетии и Дагестане. Там, говорит, была ерунда по сравнению с нынешними событиями.

– А вообще как воюете? Как быт устроен?
– На позицию как на работу ездим, посменно: два через два, – улыбается Птица. – В деревне отдыхаем.

– Прилеты часто бывают?
– Да нет, три-четыре раза в день – ерунда.

– А местные как к вам относятся?
– В основном нормально. Есть такие, кто говорит: мы не за вас и не за них. Значит, стопроцентно – за них! В основном старики остались в деревне, один молодой есть, мы к нему за водой ходим.

Боевое братство

На стене в комнате висит красное полотнище – на нем автографы боевых товарищей, в уголке скромно – медаль «За боевые отличия». Знамя каждому подарил командир, когда уходили в отпуск, медаль каждый из братьев заработал сам.

– Брат у меня неугомонный, иногда терпение нужно, лишний раз не высовываться – приходится его сдерживать, – продолжает Птица. – А вообще мы со всеми пацанами живем как братья, – продолжает он. – Национальностей каких только нет: татары, башкиры, алтайцы, мордвин есть, казах – саратовский. Командир у нас отличный. Все бы командиры такими были – и потерь было бы намного меньше, и воевать легче. Молодой, всего 25 лет, но соображение хорошее у него, умеет воевать.

– Товарищей терять приходилось?
– Да, один прямо близкий, Семён, из Челябинска, позавчера были на кладбище у него.

Родители и дети

– Бывают моменты, когда реально страшно за себя, за свою жизнь?
– Да ко всему привыкаешь. Вот разве что когда «Грады» летят – неприятно просто: ближе, ближе, ближе, ближе… Потом – тыщщщ… И выдыхаешь: фу, кончились!
– Очень переживаю за него, – добавляет супруга. – Как рады были, когда в отпуск пришел, Андрюшка – больше всех радовался.
Когда отец уходил на СВО, пятилетний Андрей залез в его сумку – с тобой поеду!

– А сейчас сын не собирается с тобой на войну? – спрашиваю у Птицы.
– Нет уж, я за него повоюю, – отвечает отец.
И спрашивает у меня:
– А вы точно не будете имя и фамилию указывать?
Получив утвердительный ответ, выдыхает:
– Хорошо, значит, мама не узнает. Я-то ей говорю, что на границе стою.

Нина МИХАЙЛОВА
корреспондент «ЗО»
Фото автора